Я записываю события, свидетелем которых мне выпала честь быть, для того, чтобы все смертные получили шанс постигнуть суть той реальности, которая нас окружает. Те же, кто были со мной в тот час, вряд ли могут подтвердить мои слова. Если и остались в их разуме воспоминания о тех событиях, то они столь же расплывчаты, как бездумные узоры, что выводит порой мое перо на листе бумаги. Ибо умы смертных неподвластны даже их создателям.

И случилось так, что жители Норрата собрались в том месте, где время не может быть измерено, ибо текла там сама суть времени, бывшая и отсутствием времени, и всеми временами одновременно. И здесь они искали меня, тщась вызнать те запретные тайны богов Норрата, что я открыл. Но тайны эти не найти на сих страницах, ибо предназначены они для другого фолианта, другого времени, другого места. Здесь же я изложу те события, что последовали за моим освобождением из стазиса руками смертных.

Лишь я собрался поделиться с ними моим тайным знанием, сама Покровительница искусства, справедливая Друзилла Ро, предстала перед нами и запретила мне, сказав такие слова: "Зебуксорук, мой ученик, я не могу позволить это. Если ты сбежишь из очередной тюрьмы, сама воля и сила богов будет поколеблена!" И сказала она еще, обратившись ко мне: "Я должна вернуть все к тем временам, когда ни тебя, ни этих смертных здесь не было. Прости меня, но я надеюсь, ты сможешь меня понять". И сказав это, она сплела свои чары, повернув мое время и время смертных вспять, по слову ее.

Но это не все, что произошло тогда. Ибо видел я ткань времени, содержащую все живое и неживое, которая развернулась, подобно драгоценному пергаменту. И по слову Покровительницы пергамент сей разорвался надвое - не на две части одного целого, но на два целых, каждое из которых в точности повторяло исходный пергамент, и каждое содержало те же слова и символы, что другое. Так потекли две реки времени, одна отдельно от другой. Потом же один из пергаментов времени по приказу Покровительницы скрутился и оставался скрученным, пока она того желала, и течение времени для него на несколько часов остановилось. После же он вновь развернулся пред моими глазами.

И было так, что два пергамента, две реки времени, текли передо мной, уплывая в дали, неведомые для моего взора. И на том пергаменте, что тек перед вторым, слова и знаки начали меняться - сперва слабо, потом все быстрее и быстрее. И было меж пергаментами времени ровно столько, сколько пожелала Покровительница. И это последнее, что я видел, прежде чем лишился чувств и позже очнулся.

И на этом я оканчиваю свои записи, не зная, на какой ткани времени я оказался. Тот ли это пергамент, что скрутился по слову покровительницы? Или тот, на котором менялись слова и знаки? А может, я раздвоился, оказавшись на обоих, и каждая моя половина не знает о другой? В конце концов, это, может, не так уж и важно. Но ради приумножения знаний и мудрости записал я эту историю, чтобы каждый мог узнать о том, что произошло тогда.